Ответ – в очередном отрывке из записок немецкого путешественника Иоганна Георга Коля, побывавшего в Крыму в 1840-х годах. Сегодня – вечер в крымскотатарском доме, чудеса гостеприимства и откровенный разговор у очага.

«В Балаклаве – городке, построенном на участке земли, пожалованном Екатериной Второй колонии греков, которые его и населяют, – мы раздобыли почтовых лошадей. Затем под проливным дождём добрались до Байдарской долины, которая имеет репутацию одного из прекраснейших мест в Крыму, каковым и является в действительности. Это большая, изящной формы овальная котловина, окружённая лесистыми горами. В ней расположено 12 деревень, утопающих во фруктовых рощах и расположенных на лугах, которые влага с соседних гор сохраняет прелестно зелеными. 

Случилось, однако, что мы сами получили столь большую долю этой благодетельной влаги по дороге, что прибыли промокшими до костей и потому были рады остановиться на ночлег в доме гостеприимного татарина по имени Али Мустафа-оглу. Он отдал нам свою лучшую комнату и развёл яркий огонь, который быстро высушил нашу мокрую одежду и согрел наши окоченевшие конечности – так что мы, подобно Сократу, сбросившему с себя оковы, почувствовали: ничто в мире не дарит столь острого наслаждения радостями жизни, как предшествующие этому страдания. Не могло быть места более восхитительного после нашей холодной мокрой поездки, чем тёплая, устланная мягкими коврами и подушками татарская комната, которая больше всего напоминала одну огромную постель.

Отдых на европейском стуле – ничто по сравнению с роскошью одного из этих восточных диванов! Огонь был разведён в углу комнаты, на полу, а очагом служила утрамбованная глина. У татар нет ни камина, ни печи, ни жаровни. Просто прямо над огнём висит дымоход в форме воронки, который втягивает дым и пары.

Незадолго до этого состоялась свадьба сестры нашего хозяина, и с потолочных балок всё еще свисали расшитые серебряной нитью платки, которые татарские девушки готовят для таких случаев, чтобы украсить праздничную комнату. Эти красивые ткани, блестевшие в свете огня, сладостная мягкость нашего ложа и чувство неописуемого комфорта, вызванное контрастом нашего нынешнего положения с недавним, придавали нашей маленькой комнате больше очарования, чем можно было найти в любой европейской гостинице. Помимо прочих удобств, у нас было даже избыточное обслуживание, ибо в дополнение к тому персоналу, что мы привезли с собой, наш хозяин и два его сына постоянно стояли у двери, готовые исполнить наши повеления. Однако его зять, прибывший из соседней деревни, вошёл в комнату и присоединился к нашей компании. 

Мы спросили его, сколько у него жён, и он ответил: “Конечно, только одна! Ни у одного татарина нет больше одной жены – кроме разве что негодяев”. Так что, похоже, снисходительное разрешение Магомета иметь четырёх жён используется мало. Предписание совершить паломничество в Мекку также часто игнорируется, что неудивительно, если учесть полную изоляцию магометан Крыма, окружённых христианскими странами и отрезанных от своих мусульманских братьев широким морем. 

Пока мы покуривали трубки, наш новый знакомый рассказал про судебную тяжбу между жителями его деревни и русским землевладельцем, который долгое время считался бичом этого края. Тот получил в дар от Екатерины 700 акров земли в этой долине и постоянно посягал на владения своих беспомощных соседей, огораживая леса и луга, пока его поместье не достигло 20 000 акров. Но ему и этого оказалось недостаточно. Землевладелец утверждал, что имеет также право на труд крестьян в своей округе. Бедные жители деревни предприняли попытку судиться с ним в Санкт-Петербурге, но пока не смогли добиться какого-либо решения».

The QIRIM